НЕКЛЮДОВЫ – ПЕРВЫЕ ВЛАДЕЛЬЦЫ

НЕКЛЮДОВЫ – ПЕРВЫЕ ВЛАДЕЛЬЦЫ

Продолжение публикаций Андрея Михайленко, посвящённых истории села Озёрное (Рождественское, Дурасовка) Аткарского района Саратовской области. Предыдущие статьи:

ДУРАСОВЫ (Часть 1). САРАТОВСКИЙ ВОЕВОДА СТЕПАН ДУРАСОВ.

ДУРАСОВЫ (Часть 2). НАСЛЕДИЕ И НАСЛЕДНИКИ ВОЕВОДЫ ДУРАСОВА.

ЗАСЕЛЕНИЕ ЗЕМЕЛЬ ПО РЕКЕ МЕДВЕДИЦЕ

Заселение нынешней территории Саратовской и Волгоградской областей началось в 1681 году. Служилые люди, зачастую, сами отыскивали себе «порозжие» (т.е. пустые, ничейные) территории «из диких поль», после чего «били челом» в Казанский дворец об отводе им этих земель со всеми угодьями. Как правило, границы землеотвода проходили по берегам рек – карты в те времена были ещё очень не точные.

В 1691 году земли по рекам Цне, Вороне, Хопру, Медведице, Елани (сейчас территория Воронежской, Тамбовской, Волгоградской и Саратовской областей), были пожалованы боярину Льву Кирилловичу Нарышкину. В 1695-1696 г.г. Нарышкин жаловался своему племяннику, царю Петру I, что в Казанском дворце служилые люди себе выпрашивают его земли и заселяют туда своих крестьян. В 1697 году князь Голицын запретил давать кому-либо земли в вотчинах Нарышкина. К слову сказать, сами землевладельцы зачастую не пользовались своими огромными наделами, и либо просто формально владели землёй, не используя, либо сдавали в аренду за определённую плату тем же крестьянам. По причине отсутствия качественного картографического материала и, в целом, несовершенства учёта земель, чехарда с землеотводом и выдачей наделов дворянам в наших краях продолжалась до конца XVIII – начала XIX века, пока не были составлены Планы Генерального Межевания (ПГМ).

СПРАВКА: Генеральное межевание проводилось в России с момента опубликования 19 сентября 1765 года Правительственного манифеста и до середины XIX века с целью обмера всех земель в государстве и установлению точных границ отдельных владений. Результатом межевания явились Планы Генерального Межевания уездов 35 губерний Российской Империи — они рисовались от руки и на них отсутствовала координатная сетка. Карты обычно состояли из нескольких отдельных частей. Особой точностью они не обладали, но зато содержали в себе множество мельчайших деталей и географических объектов.

Благодаря дошедшим до нас Планам Генерального Межевания (ПГМ) Аткарского уезда Саратовской губернии, выполненным в конце XVIII века, чётко можно определить местоположение населённых пунктов: деревни Малая Шереметевка (впоследствии переименованной в Идолгу) и села Рождественское (ставшего Дурасовкой) в правой части рисунка. Они располагались в границах современного села Озёрное, которое исторически и до сих пор имеет районы Дурасовка и Идолга, разделённые одноимённой речкой.

В левой части рисунка внизу читается подпись «С. Неклюдовка Шереметевка тож» — современное село Шереметьевка, в центральной части – «С. Никольское Лапуховка тож» — современное село Лопуховка, а вверху – «С. Архангельское Белгаза тож» — современное село Белгаза. На современных картах указанные сёла расположены аналогичным образом.

Кстати, сёла Неклюдовка, Рождественское, Белгаза присутствует и на других картах конца XVIII века. При чём, обозначения села в виде кружочка с крестом подтверждают наличие церквей в Неклюдовке (на представленной карте подпись «Неклюдово») и Рождественском.

В 1680 году возникло село Баланда (ныне город Калининск Саратовской области), основанное малороссами из Черниговской
и Харьковской губерний. Однако, в начале XVIII века эти и другие близлежащие земли были пожалованы графу Петру Борисовичу Шереметеву, и все вольные переселенцы сделались его крепостными.

Среди получателей вотчинных земель Узинского стана в 1693 году фигурирует «мокшаженин» (мокша — одна из двух основных этнических групп мордовского народа, другая — эрзя. Прим. А.М.) Семён (Петрович?) Неклюдов – 750 четвертей (420 га).

Что касается земель по рекам Медведице, Идолге, Колышлею, в том числе и те, где впоследствии было образовано село Рождественское (Дурасовка), то земли эти были отписаны его старшему сыну – помещику Ивану Семёновичу Неклюдову (ум. в 1743г.) в 1691-1693 г.г. По Второй ревизии помещиками села Шереметевка (прежние названия Никольское,  Неклюдовка) числятся Иван Семёнович Неклюдов и Владимир Фёдорович Шереметев (землевладельцам Шереметевым будет посвящена отдельная публикация).

Также в числе «перводачников» саратовского наместничества фигурирует Артамон Неклюдов.

ПЕРВЫЕ ВЛАДЕЛЬЦЫ НЕКЛЮДОВЫ

Дворянский род Неклюдовых достаточно древний, ведёт свою историю с XII века. Как и большинство старинных дворянских фамилий имеет свой герб, внесённый в Часть 3 «Общего гербовника дворянских родов Российской Империи» с таким описанием:

«Щит разделен горизонтально на две части, из коих в верхней в правом золотом поле изображен одноглавый Орел Голубого цвета в Короне, имеющий в лапах Меч и Державу. В левом синем поле видна Рука в золотые Латы облеченная с Мечом. В нижней части в серебряном поле на траве поставлена Птица держащая во рту золотое Кольцо. Щит увенчан обыкновенным Дворянским шлемом с Дворянскою на нем короною, на поверхности которой находится Рука с Мечом в щите означенная. Намет на щите синий, подложенный золотом».

Вот как описывается история рода: «К Благоверному Великому Князю Александру Невскому выехал из Немец муж честен именем Ратша; от него произошли Пушкины, Бутурлины, Полуехтовы и другие многие роды. Сей Ратша имел праправнука Григорья Дмитриевича Неклюда, коего потомки Неклюдовы служили Российскому Престолу службы в разных чинах и жалованы были от Государей поместьями. Все сие доказывается справкою Вотчинного Департамента, означенною в копии с определения Тверского Дворянского собрания о внесении рода Неклюдовых в Дворянскую родословную книгу в 6-ю её часть Древнего дворянства, и родословною Неклюдовых».

По отказным книгам Пензенской провинциальной канцелярии
за И.С. Неклюдовым состоит имение «из диких поль». Оно в 1743 году оказывается в руках сына – Афанасия Ивановича Неклюдова, который 24 мая 1743 года продал за 50 руб. «недвижимое своё имение в Пензенском уезде в урочищах по р. Идолге по обе стороны и до речки Малой Идолги,
и до речки Колышлею и до Медведицы поместной своей земли 140 чет.», вместе с 10 чет. из другой дачи Узинского стана (всего 84 га – прим. А.М.), майору Степану Афанасьевичу Дурасову, жена которого Ирина Никитична, дети Иван Степанович, Мария Степановна, внучка Наталия Ивановна Дурасовы, числятся по II и III ревизиям землевладельцами в с. Идолге – Рождественском Завального стана.

Не исключено, что деревни были переименованы именно после распродажи А.И. Неклюдовым своих владений другим помещикам: Неклюдовка стала называться Большой Шереметевкой (ныне село Шереметьевка Аткарского района – прим. А.М.), Малая Шереметевка – Идолгой, Рождественское – Дурасовкой. В любом случае, переименованы были сёла не ранее второй половины XVIII века. Кстати, во многих источниках XVIII века указываются двойные названия сёл, чтобы не было путаницы.

Афанасий Иванович Неклюдов, сын Ивана Семёновича, получал земли и за собственные заслуги в 1697 году, порядка 90 четвертей (50,4 га). В 1743 году, получив в наследство от отца не менее 220 четвертей (123,2 га), распродал всё имущество. Имеется также информация, что часть земель Афанасий Неклюдов продал в количестве 100 четвертей помещику
С.А. Варопаеву. В том же 1743-м году ещё 100 четвертей им было продано помещику М.С. Мотовилову, 20 четвертей (1745 г.) помещице П.С. Синеевой. По второй ревизии наряду с А.И. Неклюдовым помещицей Неклюдовки отмечена Матрёна Афанасьевна Неклюдова – жена Афанасия Ивановича, владелица 9 душ мужского пола из Нижегородского уезда,
а также отставной капрал Степан Осипович Аксентьев – 22 д.м.п.

Среди продавцов своих имений фигурирует и Борис Семёнович Неклюдов (брат Ивана Семёновича), продавший С.А. Воропаеву земли села Сосновка (ныне Аткарский район Саратовской области) в том же 1743 году.

Сын Афанасия Ивановича, прапорщик Гавриил Афанасьевич Неклюдов, владел после III ревизии частью с. Каракозовка. В 1782 году лишён чинов и дворянского достоинства и сослан в Сибирь «за двоекратное написание и дачу Воронежского наместничества Лебедянского округа помещика Петра Грекова беглых крестьян двум человекам фальшивых покормёжных писем именуя в оных тех крестьян своими крепостными и во взятии за то за первые по одному, а за вторые по два рубля».

Известно также, что земли в наследство (220 четвертей) от ещё одного сына Ивана Семёновича – Степана Ивановича Неклюдова, получили его дочь Анна Степановна Неклюдова (впоследствии вышла замуж за Дмитрия Кологривова) – 187 и 1/8 четверти и вдова Фёкла Яковлевна Неклюдова (впоследствии Ивина) – 32 и 7/8 четверти земли.

В качестве приданного за своей дочерью Марией Ивановной Неклюдовой, вышедшей замуж за Семёна Петровича Слепцова, Иван Семёнович Неклюдов положил зятю 100 четвертей земель. У Семёна и Марии Слепцовых родился сын – Лев Семёнович Слепцов (1724 – 1758 г.г.), женившийся впоследствии на Марии Степановне Дурасовой, дочери саратовского воеводы майора С.А. Дурасова.

Схематично генеалогическое древо землевладельцев Неклюдовых можно изобразить следующим образом:

 ИГУМЕНЬЯ МАРФА

Мария Ивановна Слепцова (урождённая Неклюдова) прожила долгую жизнь.  Родилась она в 1669 или 1670 году. После смерти мужа, поручика Семёна Петровича Слепцова, приняла монашеский постриг под именем Марфа. В возрасте 97 лет была назначена игуменьей (настоятельницей) Саратовского Крестовоздвиженского женского монастыря (1766 – 1775 г.г.).

На годы её руководства монастырём на Саратов выпало сразу несколько напастей. Во-первых, страшный пожар в мае 1774 года,
в результате которого выгорел почти весь город, а также от огня пострадала часть монастырских построек – начисто сгорели все деревянные строения, с колокольни Воздвиженской церкви попадали колокола, но саму церковь отстояли. Все погоревшие жители выбрались за город и жили в шалашах. Во-вторых, в августе того же года Саратов был захвачен войском Емельяна Пугачёва. Всех священнослужителей на службах заставляли поминать самозванца как государя, а «жёнку его, Устинью Петровну, как государыню». Во многих церквях службы были прекращены, последствия для саратовского духовенства были весьма печальны. Как сообщает в своём донесении преосвященному епископу Астраханскому и Ставропольскому Мефодию архимандрит Иероним 14 октября 1774 года: «Священно-церковно-служители, включая Никольской церкви священника Ивана Фёдорова с дьяконом Дмитрием Ивановым, и разных церквей дьячков и пономарей человек с десять, все содержатся в светской команде под караулом безвыпускно. А у двух протопопов – соборного Алексея Иродионова и Воздвиженского Онисима Герасимова, а также у соборного попа Ивана Иванова и у всех прочих наполовину головы волосы обрезаны, а бороды обрезаны, и все они находятся под судом». Сам же архимандрит Иероним, за два часа до вступления войска Пугачёва в город, забрав церковные драгоценности, уехал на Увек, где скрывался всё время пребывания самозванца в Саратове.

Епископ Астраханский и Ставропольский Мефодий (1700 – 1776). Портрет II-ой половины XVIII века.

После опустошительного пожара, уничтожившего, в том числе,
и склады с провиантом, а также захвата города ватагой пугачёвского войска, Саратов охватил голод. Стоимость четверти ржи (примерно 152 кг – прим. А.М.) достигала 12 рублей, люди ели лебеду, коренья, древесную кору. От голода в тот год умерло более 1 000 человек. Такие тяготы города не могли не отразиться на Крестовоздвиженском монастыре, материальное положение которого и раньше было незавидным. Подняться монастырь смог только при поддержке правительства в тридцатые годы XIX века. Игуменья Марфа была последней настоятельницей монастыря: при ней монастырь,
за отчислением его в разряд заштатных, был упразднён, а бывшая после неё настоятельница Анфиса именовалась уже «строительницей». Весь Воздвиженский причт, как причастный к «пугачевскому делу», был отрешён от служения и находился под стражей в течение всего времени производства дела следственной комиссией, так что в женском монастыре не было ни одного священника. Это обстоятельство побудило игуменью Марфу с прихожанами обратиться к преосвященному Мефодию с просьбой «посвятить им священника». Полный причт священнослужителей Воздвиженского собора образовался только к августу 1775 года
с завершением пугачевского дела, священники были помилованы.

В истории монастыря также упоминается о конфликте игуменьи Марфы и протоиерея Воздвиженского собора Онисима Герасимова
из-за монахини Марии (суть претензий неизвестна – прим. А.М.), а также из-за права торговли свечами. Герасимов считал, что монахини берут вырученные от реализации средства себе, не вовлекая их на нужды храма. Тем не менее, свечная торговля была оставлена консисторией за монастырём. Отношения в монастыре сильно обострились в конце 1774 года, когда за старостью игуменьи Марфы из Астраханского Благовещенского монастыря была прислана монахиня Параскева для управления монастырём. Все сёстры Крестовоздвиженского монастыря были на стороне игуменьи Марфы, которой на тот момент уже исполнилось 105 лет. Они написали преподобному Мефодию жалобу на Параскеву, что «она сделала им беспокойство и, пожалуй, расстроит монастырь», после чего последняя была переведена в Покровский заштатный монастырь в г. Петровске.

Скончалась игуменья Марфа (в миру Мария Ивановна Слепцова)
в 1776 году в возрасте 107 лет.

Андрей Михайленко, 2025

ИСПОЛЬЗОВАННЫЕ ИСТОЧНИКИ И ЛИТЕРАТУРА

1. История Саратовского Крестовоздвиженского женского монастыря. В.Юрьев, С:. 1902
2. Общий гербовник дворянских родов Всероссийской империи, часть 3
3. О поместном землевладении и колонизации в районе Аткарского уезда. Е. Подъяпольская. С.: 1927
4. Петровский уезд по «Переписным книгам» переписи 1723-5 гг. и генеральной ревизии 1744-7 гг. А.А. Голомбиевский. Труды СУАК т.2 вып.2. С.:1890, стр.256
5. Помещики и крестьяне Саратовской губернии, Н.Ф. Хованский, С., 1911
6. Расследование по делу прапорщика Неклюдова Гавриила Афанасиевича, обвиняемого в подделке документов. 1780. ГАСО. Ф. 414. Оп.1. Д. 11