В областной газете “Регион 64” вышла очередная статья Хранителя Протокола Землячества “Дурасовка – Озёрное”, члена Союза журналистов России Олега Петровича Чернова, посвящённая жизни нашего села в пятидесятые годы прошлого века.
На нашем сайте – полная авторская версия статьи.
Как я был книгоношей.
Толковый словарь Ушакова: “Книгоноша – продавец книг, носящий их на себе, гл. обр. по деревням и местечкам”.
Недавно перебирал всякие свои записки и прочие бумажки, которые почему-то ещё хранятся в старом фанерном чемодане, и мне на глаза попалась пожелтевшая от времени почётная грамота, в которой говорилось, что награждается ученик 5-го класса, имярек, за то, что он целый год был книгоношей и достиг определённых успехов. О чемодане с «историей», в котором нашлась грамота, я возможно ещё расскажу, а награждённым пятиклассником был я.
По чьему призыву начиналось в нашем селе книгоношеское движение, я уже не помню, но из своего класса я был не единственным. Ещё была Рита Веткина. Зачем мне это было надо, я не знаю. Никаких вознаграждений или почестей не предусматривалось изначально, а хлопот доставляло изрядно. Скорее всего, сыграла роль моя любовь к чтению. Дома книг было очень мало, в библиотеке выбор небольшой, а в когиз поступало много новинок. Я приходил туда, доставал с полки книжку и начинал читать, что называется, не отходя от кассы. Купить я, конечно, ничего не мог, да и прочитать толком не успевал, но в этот магазин меня постоянно тянуло как магнитом. До сих пор не знаю, что означает это слово КОГИЗ,
Уходящая натура. Книжный магазин сегодня.
или КАГИЗ? Это наверное аббревиатура – «книжное государственное издательство». Но причём здесь буква А или О? Ну-да ладно, если это было не важно раньше, то теперь-то зачем задумываться? Вот стоит полуразрушенный, заросший травой и кустарником неказистый домишко, абсолютно не похожий на предмет детских вожделений. Как ни назови, а своё он отжил. Помню, что в конце своего существования полки магазина были забиты добротными, краснопереплётными многотомными изданиями то «работ» Хрущёва, то «работ» Брежнева, Суслова и даже Андропова и Черненко успевали напечатать. Все они сменялись как в калейдоскопе, и только труды Владимира Ильича Ленина стояли всегда незыблемо, изредка пополняясь новыми переизданиями. Но потом и они ушли в макулатуру. Целая эпоха за мою недолгую, промелькнувшую жизнь – в макулатуру.
.Строительство нового книжного магазина начинали в конце 60-х годов, даже стены кирпичные возвели, да забросили. Теперь почти на этом месте церковь возвели. Символическая замена. Вот уж действительно – трагедия обернувшаяся фарсом.
А в 1955 году, Тётя Надя Февралёва, бессменная хозяйка когизного богатства переписывала названия и цену книг, увязывала их в стопки, и с наказом чтобы –«… книги грязью не забрызгал и деньги не потерял!» отправляла меня в путь..
Остатки фундамента несбывшегося книжного магазина.
Как ни странно в середине 50-х годов книги в продаже были. Это позже, лет через десять-пятнадцать книги стали расхватывать не читая, гоняться за подписными изданиями и забивать ими полки в своих тесных квартирках. Чаще всего просто для «красоты» и «престижу».
Свой путь я не планировал – село большое, домов много, калитки открыты, постучался в дверь и входи. Типичная картина такая….Молодое поколение либо на работе, либо в школе. Открывает дверь либо бабуля, либо дедуля. Я сходу предлагаю купить книжку – они в полном недоумении! Вся уличная торговля у них ассоциируется с ежемесячным проездом по улице старьёвщика и его рекламным слоганом – «Старьём берём!!!». Услугами старьёвщика пользовались только дети, которые взамен за тряпьё и дырявые кастрюли получали дудочки «уйди-уйди» и длинные картонные коробочки с «Ванькой-встанькой». Я сам всегда выбирал «Ваньку». Уж больно он смешно кувыркался по наклонной коробочке, прежде чем встать как вкопанный в конце пути.
А тут книги! Редко кто отвергал мою услугу с порога, чаще приглашали в горницу, долго рассматривали товар и в конце-концов покупали тоненькую книжицу сказок, «для внучка», за 5 копеек. Но 5 копеек, даже в те времена, не та сумма, ради которой стоило таскаться по грязи целый день.
Я долго носил тщательно завернутые в газету три тома творения нашего советского графа Алексея Толстого «Хождение по мукам». Эта история о трёх сёстрах была довольно увесистой и все три тома стоили не меньше четырёх рублей, а по частям её продавать было не велено. Никто из моих потенциальных клиентов такую суму выложить был не готов. Ради бизнеса я добросовестно прочитал предисловия и послесловия всех трёх томов, и уже мог со знанием дела убеждать потенциальных покупателей в необходимости такой затратной покупки. Но дело не шло до тех пор, пока я не сообразил, что продать эти книги я смогу только – во-первых, человеку грамотному, во-вторых, состоятельному. Тут произошло прозрение, и я пошёл в дом председателя райисполкома Макарова. Самого председателя дома не оказалось, но была его супруга, учительница Нина Ивановна. Поначалу она слегка засомневалась в необходимости покупки, и тогда я стал пересказывать предисловия своими словами. Нина Ивановна впечатлилась и прониклась, после чего безропотно выложила четыре рубля с мелочью. Успех окрыляет, и через день я сделал второй заход с какой-то дорогой книжкой, но тут уже меня и через порог не пустили, сославшись на занятость.
Наступила поздняя осень, промозглым дождливым ветреным днём я наугад бродил по Новопавловке. Как назло подряд попадались дома с цепными собаками во дворах, а с ними я предпочитал не связываться. Улицы были пустынными, и вдруг я увидел дом, около которого наблюдалось активное движение. Я поспешил туда. У входя в избу стояла и плакала маленькая девочка, а мимо неё пробежал её отец. В руках у него была оглобля, которой мужчина начал остервенело бить по электрическим проводам, подведённым к дому. Секунду спустя я понял его действия – ветер раскачивал провода, они замыкали, и снопы искр летели на соломенную крышу дома. Только дождь не позволял соломе загореться, но пожар, судя по всему, был неизбежен. Вот и лупил отец семейства по проводам, надеясь порвать хоть один из них. Искры летели снопами и, наконец, один провод порвался. Девочка перестала плакать, мужик тяжело дышал, отходил от своих страхов и прямо под дождём начал трясущимися руками сворачивать «козью ножку» из газетной бумажки, которая тут же размокла и табак просыпался. Я сам ещё не отошёл от созерцания этого апокалипсиса, но сверхзадача – продать сегодня хоть одну книгу!, подвигла меня на идиотский поступок. Я подошёл к мужику и сказал – «Посмотрите книжки, может, купите?». Мужик ошалело на меня поглядел, взял девчонку за руку и ушёл, крепко захлопнув за собой дверь.
Недавно я был на встрече с писателем, сценаристом и драматургом Алексеем Слаповским. Лет двадцать назад я с ним был шапочно знаком, когда он по своему сценарию участвовал в постановке спектакля по письмам Пушкина. Надвигался юбилей поэта, и Дом учёных, в котором я тогда работал зам.директора, решил отметить это событие новой постановкой. Мне не верилось, что по письмам можно сделать интересный спектакль, но уже на прогоне я убедился в искромётности таланта Алексея. И вот он приехал в очередной раз в свой родной Саратов, и привёз с собой два десятка книг – только что вышедшие из печати сборники рассказов «Всё о моём доме». В этом сборнике напечатан всего один рассказ Алексея, но замечательный набор авторов и хорошее издание подвигли его на то, чтобы он, по его словам, на время стал книгоношей. Я, конечно, приобрёл книгу с душевной авторской записью, а дома не поленился и взвесил этот восьмисотстраничный том – полтора килограмма! У Слаповского машины нет, он ездит из Москвы в Саратов на поезде, а значит, помимо обычных дорожных вещей он ещё тащил «на себе» (см. Ушакова) тридцать килограммов книжной продукции!
Коллеги-книгоноши. Алексей Слаповский и Олег Чернов.
Вот тут-то я и вспомнил своё книгоношество. Повторюсь и скажу, что никакой материальной заинтересованности не было и в помине, но присутствовала некоторая соревновательность между нами, книгоношами. Кто быстрей продаст, кто больше денег соберёт. Почему-то впереди в этом негласном соревновании всегда оказывалась моя одноклассница Ритка Веткина.
Наступил декабрь и в когиз в продажу поступили предновогодние календари-«численники». Но посетителям магазина их не продавали, а давали книгоношам по одному экземпляру, чтоб мы их продавали «с нагрузкой». Для нас это было дополнительным элементом игры – на что человек может расщедриться, чтоб получить заветный «численник»?
А однажды я замешкался с уходом «на задание» и увидел, что тётя Надя своей родственнице Рите дала десять календарей и больше ничего. Понятно, что этот десяток можно продать за полчаса не отходя далеко от магазина.
Сейчас это называется «грамотным маркетинговым ходом», а тогда я это воспринял как мелкое надувательство, но книгоношества не бросил – уж очень сильно читать любил!
Потом мне дали грамоту, а Веткина, помимо грамоты, ещё была награждена поездкой в пионерский лагерь «Артек». Правда, зимой.
Олег Чернов
Оригинал статьи здесь: https://sarnovosti.ru/archive/003/
